Генрих III и Мария Клевская: несчастная любовь последнего из Валуа. Генрих III Валуа - гей на троне? Анри 3 король франции

И вот в Лионе Генрих узнал, что 30.10.1574 г. Мария умерла родами. Известие буквально подкосило его. Он слег с лихорадкой и на много дней уединился в своих покоях. Придворные, привыкшие к достаточно легким нравам, были поражены тем, что король Франции обнаруживает столь глубокое чувство. Когда же, вернувшись к обществу, он появился в платье, на котором были вышиты многочисленные черепа, окружающие почти не скрывали насмешек.

Лишь под впечатлением потери любимой им Марии Генрих дал согласие на брак, чтобы обеспечить продолжение династии и потеснить мятежного Алансона (теперь уже, впрочем, «Анжу») с первого места в ряду престолонаследников. Ко всеобщему удивлению, его выбор пал на кроткую и доброжелательную девушку, которую он мельком видел в 1573 г. в Бламоне, Луизу де Водсмон (1553 - 1601), происходившую из младшей ветви Лотарингского герцогского дома. У нее не было ни особых притязаний, ни блестящих перспектив, но можно было ожидать, что она станет верной и преданной женой королю. Решение Генриха в пользу Луизы было отчасти протестом против Екатерины - первый шаг на пути эмансипации любящего сына от властной матери, желавшей участвовать во всех его решениях и, естественно, имевшей в пилу совершенно иную кандидатуру. Однако на этот раз она смирилась.

13.02.1575 г. в Реймсском соборе состоялось коронование и посвящение короля в сан; 15.02 последовало обручение с Луизой. Генрих («жаждущий совершенства») лично хлопотал о наряде, украшениях и прическе невесты - настолько обстоятельно, что свадебную мессу пришлось перенести на вторую половину дня.

Луиза стала королевой, на которую он всегда мог опереться. Она совершенно не стремилась к власти и никогда не забывала, как высоко поднял ее Генрих. Всю свою жизнь она оставалась, верной и благодарной, в тени короля. Все королевство сочувственно отнеслось к этому браку; однако он был бездетным, что вызывало недоумение, и было непонятно уже современникам. Очевидно, Луиза стала бесплодной после искусственного аборта, осложненного хроническим воспалением матки. От последствий этой операции она страдала много лет.

При дворе вину за бездетность брака охотно взваливали на Генриха, поскольку он - явление для французских королей совершенно необычное - не имел внебрачных детей, хотя с 1569 г. у него были интимные связи со многими придворными дамами. Однако официальной любовницы у него не было, а после его женитьбы он и вовсе почти прекратил свои любовные похождения. Летом 1582 г. Генрих дал обет отказаться от сексуальных отношений с другими женщинами, поскольку его духовник объяснил, что бездетность - божья кара за случайные связи. Однако это не помогло; напрасны оказались и многократные паломничества к святым местам, в соборы Шартра и д’Эпина между 1679 и 1589 г.

Хотя Генрих до последнего не оставлял надежду иметь потомство мужского пола, с 1582 г. он обрел внутренний покой в глубоком религиозном чувстве. Он легко покорился непостижимой ноле Божьей. Когда в 1584 г. неожиданно умер наследник престола Анжу, Генрих - хотя поначалу и не без колебаний - дал согласие признать новым претендентом Наварру, имевшего на это законное право. Когда религиозно-политическая обстановка в 1588/89 г. радикально изменилась и Генрих III оказался фактически в одиночестве против непокорной страны, мятежной столицы и рвущихся к короне Гизов, он проявил широту истинного государственного деятеля, достигнув соглашения с единственным законным престолонаследником Наваррой. Его твердая решимость обеспечила сохранение непрерывности государства в процессе смены царствующей династии.

Генрих III был прилежным монархом. Он обладал замечательной памятью и острым умом. По возможности, он сам вел государственные дела. Своим бюрократическим усердием он напоминал испанского Филиппа II. Из-за его многочисленных законодательных инициатив современники прозвали его «королем стряпчих». Особое значение для многих сфер общественной и частной жизни имел Ордонанс, изданный в Блуа (1579), где в 363 положениях разбирались пожелания и затруднения, о которых подняли вопрос собранные в 1576 г. Генеральные штаты.

В экономическом плане Генриху удалось привлечь духовенство, освобожденное от уплаты налогов, к участию в государственных расходах. В 1579/80 г. он добился, что собрание духовенства обещало ему «церковный заем» на сумму около 1,3 миллиона ливров сроком на шесть лет. В 1586 г. этот заем был продлен на 10 лет. Поскольку корона не желала и в будущем упускать этот источник доходов, общее собрание духовенства было вынуждено узаконить складывающуюся практику предоставления духовенством налога в виде добровольного пожертвования, который собирался каждые десять лет на всем протяжении существования старого режима.

Лучшие дня

Помимо церковной десятины при Генрихе III в течение нескольких лет с церкви взимался также прямой налог. Все эти платежи представлялись духовенству меньшим злом по сравнению с угрожающей экспроприацией церковного имущества, в котором корона всегда видела средство нажима: трижды Генрих отчуждал часть церковных владений (в 1574, 1576, 1586 гг.). Из всех французских правителей Генрих III был королем, который больше всего требовал от духовенства.

Только после исследования Алины Карпер стало известно значение созванной Генрихом III для «модернизации Франции» дворянской ассамблеи. С ноября 1583 до конца января 1584 г. в Сен-Жерменском предместье политическая и административная элита страны - 66 человек - обсуждала обширный перечень вопросов, предложенный королем, которые касались налоговой системы, государственного бюджета, продажи должностей, административной структуры, армии, хозяйства и др. Речь шла, как заметил императорский посланник, о всеобщей реформе королевства, которой король ожидал от этого собрания специалистов. Результаты совещаний были представлены правительству в виде «Мнения ассамблеи», обработаны им и опубликованы. В 17 и 18 столетиях эти решения считались «памятником государственного ума, который лишь вследствие неблагоприятных политических условий не смог принести плоды». Дело в том, что именно в этом году фактически закончилась мирная передышка, длившаяся с 1577 г. Многочисленные реформы, которые Генрих начал проводить еще в 1584 г., застопорились; перед угрозой назревающей новой гражданской войны о них думать не приходилось.

Уже современные Генриху историографы отмечали, что в конце правления он у всех вызывал враждебное к себе отношение. Недоброжелательные преувеличения и представление в ложном свете пристрастий и интересов короля полностью дискредитировали этого государя, к которому с одинаковой ненавистью и предвзятостью относились и католики и протестанты.

Критическим отношением к Анри III пронизана вся историография, вплоть до 20 столетия. Лишь работы Пьера Шампьона положили начало новому направлению в изучении биографии Генриха. Пьер Шевалье посвятил ему солидный труд, вышедший в 1986 г., в котором он рассматривает все скопившиеся за столетия слухи, полуправды, оскорбления и обвинения с документами в руках. Результаты поражают: если многие детали и остаются еще неясными, критический анализ источников дает совершенно новую оценку Генриха III, короля и человека. Эта работа позволяет увидеть личность Генриха III точнее, чем прежде.

Основные нападки относились прежде всего к «миньонам» - группе из четырех молодых дворян, которых Генрих держал при дворе и осыпал милостями, почестями, подарками. Все они отличились на военном поприще, были верны и преданны ему и, должно быть, позволяли себе дерзкие выходки в отношении консервативно настроенной аристократии. Эти четыре мушкетера, к которым позднее примкнуло еще несколько других, вызывающе одевались, ценили развлечения и галантные (и не только) приключения. Печально известна дуэль миньонов, состоявшаяся 27.04.1578 г. и унесшая четыре жизни; она была, собственно говоря, отражением борьбы между враждующими католическими группировками.

Из четырех первых фаворитов Сен-Сульпис был убит в 1576 г., Кайлюс умер через 33 дня после упомянутой дуэли, Сен-Люк, разболтавший своей жене альковные тайны короля, в 1580 г. впал в немилость и едва избежал судебного процесса; четвертый, Франсуа д’О, которого Генрих из-за его превосходного управления финансами называл «мой великий эконом», в 1581 г., когда его звезда стала клониться к закату, удалился от двора.

С 1578/79 г. в поле зрения исследователей появляются два других фаворита короля: Анн де Жуайез и Жан-Луи де ла Валетт. Их обоих современники называли «архиминьонами», оба поднялись выше своих предшественников и получили титул герцога (де Жуайез и д’Эпернон). Отношение короля к этим фаворитам, которых он иногда называл «мои братья», пожалуй, лучше всего выразил тосканский посланник Кавриана, который в 1586 г. так прокомментировал их военный успех: «Отец очень радуется, видя, как оба его приемных сына доказывают свои достоинства».

Уже Мишле предостерегал от излишне негативного отношения к миньонам. Хотя Доду и называл их «министрами его сладострастия», вероятно, ни они, ни король не были гомосексуалистами. Здесь стоит привести веские слова Шевалье: «Генрих III и его фавориты - необоснованная и клеветническая легенда».

Другие особенности короля, частично унаследованные им от рода Медичи, в течение веков тоже служили мишенью для критики - увлечение роскошной причудливой одеждой, драгоценностями, благовониями.

Он обладал четко выраженным пониманием красоты и элегантности, но был склонен к довольно кокетливым формам самовыражения. Любил карнавалы, балы и маскарады, ценил литературу, поэзию и театр, при этом заботился о сохранении придворного церемониала и этикета. В некоторых случаях он охотно набрасывал подробные правила и предписания - например, при основании рыцарского католического ордена Святого Духа в 1578 г.

Генрих любил маленьких собак, которых у него было несколько сотен, редких птиц и экзотических животных. Обычные развлечения дворян - рыцарские турниры, фехтование, охоту он ценил меньше. Иногда король удивлял своих приближенных детскими играми вроде бильбоке - игра, в которой нужно подцепить мячик острым концом или изогнутой палочкой. Он с удовольствием вырезал миниатюры, которые потом использовал как украшения.

С другой стороны, Генрих обладал повышенной нервной чувствительностью и в связи с этим предрасположенностью к болезням. Его бездетность и переживания из-за морального упадка раздираемого гражданской войной королевства привели его в 1582/83 г. к глубокой набожности. Стремление открыто демонстрировать свое благочестие, имевшее, пожалуй, и политическую подоплеку, желание придавать всему какой-то мистический блеск, побудили его примерно до 1587 г. принимать участие в процессиях, часто в белой власянице, особенно в шествиях основанного самим Генрихом в марте 1583 г. «Братства кающихся грешников Благовещенской Богоматери». Члены этого братства - в том числе оба архиминьона, множество придворных, членов парламента и знатных горожан - носили белое одеяние капуцинов из голландской шерсти с двумя отверстиями для глаз. Незадолго до новой вспышки гражданской войны, когда Генрих увидел окончательное крушение своей политики компромиссов и пережил период глубокой меланхолии, он основал, на этот раз без шума и показухи, «Братство смерти и страстей господа нашего Иисуса Христа». Эта маленькая община собиралась по пятницам в Лувре, где они вместе молились, распевали псалмы и проводили время в духовных упражнениях, покаянии и даже самобичевании.

С самого первого пребывания в монастыре паулинок и январе 1583 г. Генрих все больше и больше удалялся от мира. За монастырскими стенами он чувствовал себя прекрасно, и был рад тому, чем довольствовались сами монахи. Он приказал перестроить и расширить старый монастырь иеронимитов в Венсенском лесу, где для него и его зачастую весьма многочисленной свиты (поскольку, несмотря ни на что, он не выпускал из поля зрения и политические вопросы) были зарезервированы несколько келий. С 1584 г. Генрих в течение трех лет регулярно проводил несколько дней в этом монастыре, позднее переданном паулинкам. Вряд ли Генрих находил у кого-либо понимание: у Екатерины, своей жены или подданных. Даже папа не одобрял Генриха, которого современники называли иногда король-монах.

Такое безусловно преувеличенное, доходившее до эксцессов религиозное рвение было связано с характерной чертой короля, которую сам он однажды выразил следующим образом: «Что я люблю, я люблю до конца». В этом заключалась подлинная слабость короля: его нервная конституция часто приводила его к крайностям. Что бы ни делал король, вследствие своего темперамента он предавался этому чрезмерно.

Многие способы времяпрепровождения короля указывают на его экстравагантность, в основе которой лежали определенные особенности характера. Хотя его бесхитростность была очевидна, она бывала иногда смешной и вызывала у его противников насмешки и злобу. Генрих был необычным ребенком для своего времени и своих родителей. Однако на протяжении столетий никто не желал признать этого.

Аннотация

В истории Есть фигуры, об ориентации которых спорят до сих пор. Таков французский король Генрих III Валуа, правивший Францией во второй половине 16-ого века. Его экстравагантность в одежде и поведении, явная склонность к исключительно мужскому обществу породили слухи и сплетни, в которых порой нелегко разобраться.

Генрих Третий Валуа -- гей на троне?...

(беседа-миниатюра)

-- Расскажи о нем, мне интересно...

С детства мать наряжала в девчачьи платья и вообще воспитывала как девочку. Очевидно, что тех дочерей, которых ей послал Бог, не хватало.

Одна -- принцесса Клод, вышедшая замуж, кстати, за одного из Гизов, была горбатой, хромоногой. Тем не менее, -- любимица матери! Все-таки у Екатерины Медичи было по-настоящему доброе сердце, несмотря на все приписанные ей жестокости. Она любила самую уродливую из своих дочерей. Которая, наплодив кучу детей, довольно рано умерла.

Старшая дочь Елизавета уехала в Испанию, где ее должны были выдать замуж за Дон-Карлоса, наследника престола.

Но она была такой красоткой, а Дон-Карлос таким безумцем, что Филипп II женился на ней сам. Принцесса, привыкшая к веселой и приятной жизни в Париже, недолго прожила в мрачном, семь раз католическом Мадриде при суровом напыщенном муже.

-- Ты бы выжил замужем за Филиппом №2, а?)

Вот и она не смогла.

А возмутившегося безумца Дон-Карлоса бросили в тюрьму, где и отравили, по слухам. Это в опере Верди он весь из себя благородный и прогрессивный, а в жизни инфант был препротивный и с заскоками. Весь в отца, который царствовал, как настоящее католическое чудовище. Но чрезвычайно полезное для государства -- как все чудовища, впрочем.

Тоска по настоящей, полноценной, "долгоиграющей" дочке, мучила мать, поскольку младшая, Маргарита, хоть и была вполне "долгоиграющей" и прожила порядком, но была особой настолько легкого поведения -- с самых-самых младенческих лет, -- что никакой симпатии у строгой католички-матери эта нимфоманка не вызывала. Впрочем, о "королеве Марго" столько написано, что и обсуждать не стоит. Про шлюх-то писать всегда интереснее, тем более -- читать.

Возможно, именно желание иметь рядом дочь и привело к тому, что из сына Александра-Эдуарда -- будущего Генриха Третьего -- Екатерина Медичи слепила не понятно что: ни мальчика и ни девочку, ни мышонка, пардон, ни лягушку.

Тогда было принято при конфирмации менять имена -- так принц стал Генрихом.

Но преобладал ли там воспитательный прессинг (явно обогнавший свое время) или любящая мать потакала естественным наклонностям сына, -- что тоже было необычно, -- осталось неизвестным. Зато известно, что у "железных дам" часто рождаются мальчики, которые подражают не "железной" компоненте своих мамаш, а "дамской". Рассуждения о том, что геем легче управлять, не выдерживают никакой критики: ну могла ли Екатерина предвидеть, что ее третий сын станет королем?

Говорят, мать не только приказывала наряжать сына в девчачьи платья, но даже поощряла его интерес к сверстникам. Вот-те и "ярая католичка"! Она и в XXI веке была бы слишком прогрессивной!

А ведь в начале "творческого пути" принц оказался довольно ярким, -- даже выдающимся! -- полководцем, победителем при различных битвах, например -- при Жарнаке и Монконтуре. А ему и двадцати лет не было!

Вот пусть потом говорят, что геи -- вырожденцы и никем, кроме как стилистами и дизайнерами быть не могут!

У него все равно с ориентацией были проблемы. Он окружал себя мужчинами. Практически никаких любовниц, а если были, то номинальные: "Я тебя назначаю фавориткой, а ты всем говори, что я с тобой сплю. Пользуйся, стерва, моей добротой!"

Мать ли виновата, ориентация?

Но присутствие у трона его миньонов -- "любимцев", обращали на себя внимание всех в то время. Как и грандиозные балы-маскарады, где мужчины танцевали в женских костюмах и прислуживали юноши в прозрачных хитонах... А эти его серги, осыпанные драгоценными камнями? В принципе, серьги тогда носили многие знатные мужчины, но ТАКИХ огромных и дорогих -- да просто ракетная база! -- не носил никто!

Вот наша императрица, кроткия сердцем Елисавет Петровны, обожала наряжаться в мужское, считая, что это ей необыкновенно идет. А Генрих любил -- в женское, что, надо думать, тоже ему необыкновенно шло!)

Если оставить в покое художественную литературу, то прямых указаний на его нетрадиционную ориентацию не так уж много, все больше догадки, сплетни, пресловутые серьги да сатирические куплеты, распеваемые на улицах.

А как же его роман с Марией Клевской?

Мне нравятся эти романы: двести застежек сверху, снизу и сбоку, да три десятка служанок, непременно подглядывающих. О "романе", скорее всего, стало известно от служанок. Хороши историки, собирающие эти "сведения"!

А так он ведь был гуманный, образованный. В принципе, все дети Екатерины Медичи были весьма образованными. Не мог принц, росший при самом блистательном дворе Европы, быть необразованным. Там все строго было заведено. Вплоть до телесных наказаний за неуспеваемость.

Генрих бы царствовал вполне хорошим государем, особенно при бесконечных мудрых советах матушки. Просто время ему выпало очень неудачное. Но времена, как говорится, не выбирают...

Разброд. Шатание. Лига эта "священная". Религиозные войны, тем более ужасные, что люди не знали, за что же они, собственно, сражаются. Потому что даже на высоком уровне люди не понимали толком, во что они верят.

Ты вот понимаешь? Ну, то-то!

А уж в народе! Гугеноты, не гугеноты, кто это? Что, вообще, за слово идиотское, бывшее поначалу даже и оскорбительным?

Разница была, прежде всего, в социальном аспекте.

Гугеноты были богаче, как и всякие прочие протестанты, они умели работать, на это была заточена их религия. Они с утра до ночи работали... и,естественно, были состоятельнее, что вызывало ненависть, у бардачных, в общем, французов-католиков.

Ну и зависть естественно. Чтоб зависть, да без лютой ненависти...

Практически невозможно.

И вот в эту эпоху жуткой нестабильности он вынужден был царствовать. Как наш Николай II...

-- Может быть, было бы лучше, если бы он остался в Польше, будучи "избранным" королем?

Да, занятная история получилась: незадолго до смерти король Карл IX, дал августейшее согласие на избрание ненавистного брата королем Польши. За что он ненавидел -- трудно сказать, видимо, презирал за женские позорные "штучки" и боялся отравления. Хотя сам уже дышал на ладан и умер в скорости после отъезда брата.

Так что да, всемогущий Польский Сейм избрал его, и Генрих вынужден был поехать туда, несчастный, "к татарам и аспидам". Для него, надо думать, Польша была тем же, чем для нашего председателя правительства Маленкова стала должность директора Усть-Каменогорской ГЭС.

Несколько месяцев пробыл в Кракове, пока еще был жив его братец-король, медленно умиравший то ли от сифилиса, то ли от туберкулеза, сейчас уже трудно установить, это надо вскрыть гробницу и понять, но никто этого не делает. Да и зачем?

– Во время их Великой революции, всех королей свалили же в один ров и аббатство Сен-Дени разорили.

Ну да, им же мало было живому королю и королеве отрубить головы, надо было и давно усопших мстительно побеспокоить. Все-таки восставшее быдло -- мерзее трудно придумать!

Ничего, после революции августейшие кости благополучно собрали и поместили в -- гусары, молчать! -- "оссуарий". Это такой сундук с костями, якобы священный.

Но там ведь главное -- саркофаги с изображениями, кости всех людей одинаковые...

Так, Генрих III, ты все время отвлекаешь...

Да, если бы он правил в Польше, несмотря на номинальность тамошнего королевского титула, было бы лучше. Но король там был в те года -- ну-ле-вым. Главным был -- Сейм. Своего рода демократия. Только следует помнить, что в те годы такая "демократия" была хуже единоличной тирании, поскольку каждый магнат преследовал свои цели и у государства получалось не одна голова, а сто, как у гидры. Вот такой гидрой Польша и была тогда.

Ну ладно, хрен с ним, с сеймом, поляки -- они красивые, и слава-те, что не всё досталось одной нации. Хватит с них и внешности.

Они до сих пор красивые -- бывал я в Польше: шею на улице можно свернуть, провожая взглядом встречных-поперечных!

Но Генрих, может быть, в силу того что был образован, из очень хорошей семьи, -- авторитет Франции! -- он мог бы повернуть государственное устройство в этом весьма обширном государстве в более разумном направлении.

Польша была тогда -- ты не поверишь! -- куда больше Франции.

Но его весьма напугало содержание практически под стражей, чтобы не дай Бог он не вылез, и не сказал: "Я король! Я хочу вот этого! Такова моя воля!!"

Так что французский принц -- просто, тупо, ночью, -- сбежал из Кракова, тайком пробирался на родину через Венецию и, наконец к моменту когда...

– Он же должен был жениться на Анне Ягеллонке...

– Должен был, это правда. "Ягеллонок", кстати, в истории Польши присутствовало столько, что историки в них, как в сору, роются до сих пор...

А вот если бы тебя заставили жениться на бабе, которая в матери годится? Да еще волшебной красоты -- кровь в жилах стыла от одного взгляда на это "сокровище благих"! И чтобы еще весь Сейм стоял с факелами, наблюдая соитие, по их тогдашнему обычаю?

Не суди по красоткам-полькам: внешность династических принцесс, как правило, -- "ужас, летящий на крыльях ночи"! Бр-р! А Сейм, тем временем, наседал! Видимо, "извращенцам" не терпелось поглядеть на "соитие".

Я бы тоже сбежал. Я бы в первую очередь сбежал!

Это один художник Матейко умел польских королев так представить, что закачаешься! До сих пор его обожаю. И ненавижу одновременно -- за тенденциозность!

Генрих потом -- вернувшись и воцарившись, -- все-таки женился. "Ноблесс оближ" -- "оближи свой ноблесс", гы-гы -- на Луизе де Водемон, из лотарингской династии, чтоб примирить хоть чуточку Гизов и Валуа, но из этого ничего особенного не получилось. То есть категорически.

А что должно было получиться? Героические мужи, -- Генрих Гиз и Генрих Наваррский, -- отчаянно рвутся к престолу, а он -- типа содомитский тюфяк без наследников.

Луиза была женственна и красива, но так никого и не родила...

По монатырям они шарились, молебны заказывали, -- а что толку. Дети не от Святого Духа рождаются.

Ему ж, если верить молве, нужны были "мужественные и ложественные"... И, как бы сказать, менее красивые, чем он сам. Таких, кстати, отыскать было несложно.

На вид этот отпрыск великой династии был вполне симпатичным. Вот глянь на его портрет в молодости -- "шарман"!

Короче, в 1588 году Генрих III Валуа приказал убить герцога Гиза, или же его именем воспользовалось его ближайшее окружение, чтобы вывести из игры главного соперника короля и претендента на престол, в обход всего и всему.

Тот еще был "претендент", надо сказать!

Я в таком случае тоже мог бы претендовать на престол. Состряпаю "гинекологическое древо" и тоже стану "потомком Карла Великого"! Судя по тому, что все в "священной лиге" держалось не на законных правах на престол, а на обаянии личности самого герцога Гиза, нет нужды тут особо разбираться в интригах лотарингцев.

А в 1589 его самого зарезал какой-то Жак Клеман, ультра(и контра)католик. Непопулярные действия народ не прощает. А когда тебя еще и в "не той" ориентации обвиняют, то совсем пиши пропало: как пить дать прикончат!

Ткнул ножом одуревший фанатик, который, возможно, искренне считал, что содомит на троне -- это "оскорбление королевской власти", может быть он полагал, что... да мало ли, что этот урод "полагал"?

Что с фанатика взять? Только подобные умонастроения кочуют из века в век и до сих пор для некоторых неумных личностей являются притягательными. И, чуть что, политического противника объявляют геем, чтобы скомпрометировать его окончательно.

За примерами что далеко ходить? Вот же несколько лет назад олигарха Прохорова, претендента на... пардон, кандидата в президенты, быстренько объявили геем, чтобы даже не мечтал. Наверное, там все куда сложнее было, конечно, только вот ведь слушок-то пущен -- был!

Так, я опять отвлекся. Хорошо, матушка Генриха III, Екатерина Медичи, умерла годом раньше и не увидала, как рушится все дело рук ее. Ведь так старалась! Радела и за Францию в целом, и за свою династию в частности... На Варфоломеевскую ночь согласилась... Не думаю,что легко.

Принято представлять эту королеву монстром, а она была и умницей, и красавицей. Супруг вот ей только достался... "геронтофил на троне".

Диана де Пуатье, "официальное фаворитко" Генриха Второго, была старше коронованного возлюбленного на двадцать лет. Ты бы видел ее портрет. Такие дамы у нас продают перчатки в крупных торговых центрах, не считая необходимым улыбаться покупателям.

Короче говоря, Генрих III был убит и, собственно, на нем Валуям пришел кирдык.

После нескольких лет религиозно-политических войн, достаточно кровавых, Генрих IV (уже Бурбон) заявил, что "Париж стоит мессы", -- и кассы, замечу! Окончательно перестав быть гугенотом, перешел в стопудовый католицизм.

И эпоха Смутного времени закончилась. Чуть-чуть предвосхитив то-же самое "Смутное время" в России, бывшее на 15 лет позже.

В общем, Франция гламурно умиротворилась. Новая династия, новый добряк-король, всем каплунов жирных обещает, баб любит -- юбки не пропустит! "А мы что, не любим? И каплуны, опять же!!" -- думали в народе и ликовали.

А что был гугенотом -- так это ерунда, кто считает! Вон, наш нынешний президент кгбэшником был, и то ничего!

И в памяти человечества Генрих Валуа остался не талантливым полководцем, и не мудрым государем, и не трагической жертвой покушения, а маменьким сынком и человеком с загадочной сексуальной ориентацией...

Впрочем, Генриха IV Бурбона со временем тоже зарезали. Несмотря на то, что юбочник был первостатейный...

и одновременно последний ренессансный монарх Франции, четвертый сын Генриха II и Екатерины Медичи .

Наследовал своим старшим братьям Франциску II (1559-60) и Карлу IX (1560-74) в 1574 г. В 1566-74 гг. носил титул герцога Анжуйского. Любимый сын королевы-матери, с детства воспитанный как будущий король, получил хорошее образование под руководством гуманиста Жака Амио, став изысканным интеллектуалом.

С 1567 г. - командующий королевскими войсками во время Третьей Религиозной войны, прославился успешными сражениями с гугенотами при Жарнаке и Монконтуре (1569). Считается одним из организаторов Варфоломеевской ночи в Париже 24 августа 1572 г., что принесло ему репутацию рьяного католика.

Несмотря на это, весной 1573 г. был выбран королем Польши, куда прибыл в начале 1574 г., подписав «Артикулы», ограничивавшие королевские полномочия. Узнав о смерти Карла IX из депеши матери, в июне 1574 бежал из Польши во Францию, через Австрию и Италию. В начале 1575 г., сразу же после коронации, неожиданно женился на Луизе Лотарингской, дочери графа де Водемона, отвергнув идеи вступления в брак с Елизаветой Английской и шведской принцессой.

Правление короля пришлось на разгар Религиозных войн во Франции, в ходе которых проводил в целом миротворческую политику: в 1576-1577 гг., благодаря мирным договорам в Болье и Бержераке, ему удалось стабилизировать ситуацию и сохранять относительное политическое спокойствие до 1584 г. Однако после смерти младшего брата Генриха III Франсуа Анжуйского, обострилась проблема наследования трона, который должен был отойти первому принцу крови, гугеноту Генриху де Бурбону, королю Наваррскому , поскольку брак короля был бездетен.

Воссозданная Католическая Лига во главе с герцогами Гизами, с целью недопущения гугенота к трону, возобновила вооруженный гражданский конфликт - «войну трех Генрихов», в ходе которой Генрих III был вынужден бежать из Парижа в мае 1588 г. во время восстания горожан - «Дня баррикад».

В декабре 1588 г. во время заседания Генеральных Штатов в Блуа приказал убить Генриха де Гиза, открыто претендующего на французский престол. При поддержке короля Наваррского приступил к осаде Парижа, однако 1 августа 1589 г. был смертельно ранен в своей военной ставке Сен-Клу монахом Жаком Клеманом, подосланным Гизами. Перед смертью успел провозгласить своим преемником Генриха де Бурбона.

Известен своими законодательными инициативами - «Кодексом Генриха III» - сборником королевских ордонансов и юридических документов; а также регламентацией правил функционирования королевского двора (особенно в 1578 и 1585 г.), с четкой структурой и иерархией должностей, церемониалом и этикетом. В 1579 г. учредил орден Св. Духа.

Трагические обстоятельства биографии монарха дали повод называть его «шекспировским королем» (П. Шевалье).

Исторические источники :

Lettres de Henri III / Éd. M. François et als. Paris, 1959-2012. T. I - VII;

Pierre de L’Estoile. Registre-Journal du règne de Henri III / Éd. M. Lazard et G. Schrenck. Genève, 1992-2003. T. I - VI.

Иллюстрация:

Школа Клуэ. Герцог Анжуйский (будущий Генрих III). Ок. 1573 г.

В августе 1572 г., после десятилетия кровопролитных гражданских войн, во Франции наконец появилась надежда на мир. Его было решено скрепить женитьбой одного из руководителей протестантского лагеря – короля Наваррского Генриха Бурбона на сестре французского короля Карла IX Маргарите Валуа (знаменитой «королеве Марго»).

На торжества в Париж прибыли сотни дворян-гугенотов. Эта попытка примирения закончилась кровавой Варфоломеевской ночью. По приказу короля и его матери Екатерины Медичи три тысячи гугенотов были убиты на рассвете 24 августа, Дня Святого Варфоломея. Кровавые побоища перекинулись и на другие французские города. Генрих Наваррский спас себе жизнь тем, что перешел в католичество (как только опасность миновала, он вновь стал протестантом).

Варфоломеевская ночь не оказалась смертельным ударом для гугенотов. Гражданские войны продолжались с прежним ожесточением. Наследовавший Карлу IX его брат Генрих III в целом продолжал политику своего предшественника. Он то воевал с гугенотами, то мирился с ними, чтобы воспрепятствовать полному господству организации, созданной католиками, Католической лиги и ее главы герцога Генриха Гиза.

Генрих III

Генрих III отлично знал, что Генрих Гиз выжидает лишь удобного случая, чтобы овладеть престолом. В конечном счете конфликт между Генрихом III и Католической лигой принял открытый характер. Король вынужден был покинуть Париж, где всем заправляла Католическая лига. Генрих в очередной раз примирился с вождем гугенотов Генрихом Наваррским. Началась «война трех Генрихов». Королевское войско осадило непокорную столицу. Генрих III потребовал, чтобы герцог Гиз прибыл к нему для объяснений, а когда тот счел для себя выгодным явиться для переговоров, приказал королевским телохранителям заколоть его кинжалами.

После убийства Гиза война между Генрихом III и Католической лигой продолжалась. Во главе Лиги встали младший брат Гиза герцог Майеннский и его сестра герцогиня Монпансье, которые решили любой ценой разделаться с ненавистным королем, последним представителем династии Валуа. Его смерть открыла бы Гизам дорогу к трону.

Итак, в начале весны 1589 г. Франция, по которой прокатилась волна мятежей от Марселя до Кале, оказалась разделенной на три части: одна в руках протестантов, другая в руках Лиги, а третья (состоявшая только из Тура, Блуа и Божанеи) на стороне короля…

И тут Генрих III понял, что ему необходимо объединиться с одним из своих противников, если он хочет удержать на своей голове корону.

Объединиться с Лигой? Об этом не могло быть и речи, потому что они требовали его немедленного свержения. И тогда он обратил свой взор на протестантов, которым, по крайней мере, хватало деликатности дождаться его смерти, чтобы потом возвести на престол Генриха Наваррского. И 3 мая оба Генриха заключили перемирие.

Через полтора месяца после того, преодолев множество козней и ловушек, они осадили столицу. Их командный пост был установлен на высотах Сен-Клу, в весьма благоустроенном доме Гонди, откуда открывался весь Париж.

Вскоре им сообщили, «что в городе стали возникать волнения, оттого что перепуганные жители требуют открыть ворота раньше, чем их всех перестреляют»…

Союзники решили подождать, пока Париж сдастся. Однако проходили дни, но никаких новостей не поступало, потому что участники Лиги отказывались выполнить требование впавшего в панику народа.

27 июля Генрих III, начинавший уже нервничать, послал одного дворянина из своей свиты к Монпансье сказать ей, что ему хорошо известно, что именно она поддерживает недовольство парижан и подстрекает их к мятежу, но что если ему когда-нибудь удастся войти в город, то он прикажет сжечь ее заживо. На что, без малейшего удивления, был дан ответ: «Гореть должны содомиты вроде него, а вовсе не она, и к тому же он может быть уверен, она сделает все возможное, чтобы помешать ему войти в город».

Она вскоре сделала даже больше, чем обещала…

Орудием осуществления замысла Гизов был избран доминиканский монах, 22-летний Жак Клеман. Это был резкий, решительный и вместе с тем туповатый малый, целиком находившийся во власти самых нелепых суеверий. Приор монастыря на улице святого Якова убедил Клемана в том, что ему предопределено совершить великий подвиг для блага церкви. Монаху даже внушили, что он обладает чудесной силой делать себя невидимым для чужих глаз.

Когда королевская армия подошла к Парижу, Клеман сам заявил своим духовным начальникам, что стремится совершить великое дело. Осторожно, не спрашивая о существе дела, приор постарался укрепить брата Клемана в его решимости. Ходили слухи, что для «верности» ему дали какое-то наркотическое средство.

Монпансье знала о его существовании, потому что монах довольно часто предавался с женщинами из квартала Эколь занятиям весьма предосудительным для монаха и потому что над ним потешался весь Париж.

Она отправилась повидаться с ним, надев для этого сильно декольтированное платье, не оставлявшее ни малейших сомнений относительно прелестей, которыми обладала его хозяйка. Бедняга был просто ослеплен и невероятно возбудился. Аристократка постаралась убедить Клемана ни в коем случае не оставлять своего похвального намерения. В ход были пущены все средства обольщения, обещание кардинальской шапки и вечного блаженства на небесах. Кроме того, добавляла герцогиня, она прикажет арестовать в качестве заложников большое число сторонников Генриха III, так что никто не осмелится в королевской ставке и пальцем тронуть Жака. Вскоре монах узнал, что герцогиня сдержала свое слово – были взяты под стражу 300 лиц, обвиненных в равнодушии к делу Католической лиги и в скрытом сочувствии партии короля.

Клеман поспешил к приору и попросил разрешения перебраться в монастырь в Сен-Клу, где находилась королевская штаб-квартира. Приор, ни о чем не расспрашивая Клемана, достал ему пропуск на выезд из Парижа и передал несколько писем (одно – настоящее, остальные – подложные) от арестованных в Париже сторонников Генриха III.

Заговорщик отправился к королю под видом секретного гонца от противников Лиги. Придворные поверили его рассказу и на следующий день устроили ему аудиенцию у Генриха, которому посланец обещал открыть важную государственную тайну. Клеман передал королю письмо, а затем вонзил нож в его живот.

«Проклятый монах, он убил меня!» – в ужасе закричал Генрих. Клеман даже не пытался бежать, твердо надеясь на чудо. Вскоре на громкие стоны умирающего прибежали офицеры охраны и буквально изрешетили своими шпагами влюбленного в м-ль де Монпансье монаха… На следующий день, 2 августа 1589 года, Генрих III умер…

Последний Валуа ушел со сцены, приведя своими пороками Францию на край пропасти. Он назвал Генриха Наваррского своим законным преемником.

Еще несколько лет продолжались гражданские войны, опустошавшие страну. В конце концов даже французское дворянство почувствовало необходимость мира, тем более что в стране начало полыхать пламя крестьянских восстаний. Генрих Наваррский в очередной раз переменил религию, бросив при этом бессмертную фразу: «Париж стоит обедни». Власть нового короля Генриха IV была довольно скоро признана во всей Франции.

(По материалам сайта Zagov Perev 2008)

енрих появился на свет в ночь с 18 на 19 сентября 1551 года. Он был шестым (пятым, не умершим в детстве) ребенком и Екатерины Медичи. При крещении будущий король был назван Александром-Эдуардом, а во время конфирмации 17 марта 1565 года получил имя Генрих в честь отца.

Генрих рос подвижным и смышлёным ребенком. Его образованием занимались известные люди своего времени - Франсуа де Карнавале и епископ Жак Амио. Подобно всем дворянам, Генрих рано начал заниматься различными физическими упражнениями и в дальнейшем, во время военных походов, показал хорошую сноровку в ратном деле. Генрих был любимчиком матери. А вот со старшим братом у него были натянутые отношения: не имевший законных наследников видел в брате конкурента.

В середине XVI века во Франции стали всё сильнее стали проявляться религиозные противоречия: учение Кальвина проникало все глубже в общество; к рядам его сторонников примкнули многие представители верхних слоёв общества и даже некоторые представители высшего дворянства. Стало очевидно, что королевской власти как-то придется урегулировать отношения с этим религиозным меньшинством. Екатерина Медичи пыталась проводить политику веротерпимости, но её усилия остались тщетны благодаря лидерам ультракатолической партии Гизам. Резня в городке Васси, учиненная Франсуа де Гизом, переросла в гражданскую войну между католиками и протестантами-гугенотами. Поскольку слабый здоровьем король не считал возможным рисковать своей жизнью во время военных действий, в 1567 году командование французской армией формально было возложено на шестнадцатилетнего принца Генриха. Хотя, безусловно, непосредственное руководство военными действиями осуществляли более опытные военачальники, Генрих вернулся в Париж в ореоле победителя. Однако мир продлился недолго. Покушение на лидера протестантов адмирала Колиньи и последовавшая за этим резня гугенотов, состоявшаяся в ночь на 24 августа 1572 года, в праздник святого Варфоломея, привела к новому витку противостояния. Генрих вновь отбыл к месту боевых действий и в февраля 1573 года принял на себя командование осадой Ла-Рошели.

Одновременно через своих эмиссаров Генрих добивался своего избрания королем Польши, где умирал бездетный король . Первое посольство Жана де Баланьи, пытавшееся в 1572 году сосватать за Генриха сестру короля , вернулось ни с чем. Вскоре после смерти в Польшу выехал новый посол, Жан де Монлюк. 5 апреля - 10 мая 1573 года в Праге (местечке на берегу Вислы, напротив Варшавы) прошли выборы короля, в которых помимо Генриха участвовали эрцгерцог Эрнст Габсбург, шведский король , трансильванский князь и московский царь (впрочем, его шансы изначально были невелики). 5 апреля в присутствии 50 тысяч шляхтичей королём был избран Генрих Валуа. Вскоре присутствующие присягнули ему на так называемых "Генриховых артикулах" - подобии конституции, определявшей отношения между королем и народом. Важнейшим пунктом артикулов было установление порядка наследования престола: король мог быть только избранным, никаких наследников не предусматривалось. Через каждые два года на третий король был обязан созывать сейм. Король не имел права давать свои резолюции на сеймах. Без согласия сената король не имел права начинать войну или заключать мир. Король должен оберегать границы государства и радеть о возвращении отторгнутых от него земель. В случае нарушения королём этих условий подданные могли отказать ему в послушании. Насколько кратким было правление Генриха в Польше, настолько важным оказалось влияние "Артикулов" на дальнейшую истории Польши.

Помимо "Артикулов" была принята "Pacta conventa" , касавшаяся лично Генриха: он обязывался погасить все долги предшественника, обеспечить обучение польской молодежи в Париже, послать французские полки против , а французский флот - на Балтику. Кроме того, Генрих должен был внести в польскую казну из личных средств 450 тысяч злотых.

Картина Теодора Аксентовича, около 1910 года

24 августа 1573 года польская делегация привезла в Париж подписанные Монлюком документы для ратификации. Для Франции, где начинался расцвет абсолютизма, такое положение короля было неслыханным, а потому все необходимые бумаги были подписаны лишь через месяц. Генрих не очень торопился с отъездом в новую и незнакомую страну. Он двинулся в путь лишь 2 декабря и пробыл в пути почти два месяца. 21 февраля 1574 года в Вавельском соборе состоялась торжественная коронация Генриха Валуа королем Польши. Церемония была прервана краковским воеводой Ян Фирлеем, который потребовал от Генриха подписать три документа, гарантировавших права польских протестантов.

Приезд французской делегации стал культурным шоком для польского общества. Париж уже тогда слыл европейской столицей моды. Представители польской знати, в первую очередь дамы, немедленно начали перешивать свои костюмы на французский манер. Вместе с тем, увешанные драгоценностями и облитые парфюмерией женоподобные французские дворяне (и, в первую очередь, сам король) вызывали отвращение у многих поляков. В свою очередь, французы были шокированы грубыми манерами поляков и их склонностью к выпивке.

Внутренними делами страны Генрих совсем не интересовался. Польский язык не изучал. Участие в официальных церемониях и общественной жизни раздражало его. Ночами король развлекался на балах и пирах, а днем спал; карточные проигрыши компенсировал из государственной казны.

Избрание Генриха на польский престол подразумевало его свадьбу с сестрой покойного короля . Однако брак с женщиной, годившейся ему в матери, к тому же никогда ранее не бывшей замужем, не прельщал Генриха. Он всячески оттягивал неприятное событие, то симулируя болезнь, то просто запираясь в своих покоях. Наконец на 15 июня 1574 года был назначен пышный бал, на котором должно было быть объявлено о грядущей свадьбе. Однако утром предыдущего дня король узнал от императора о кончине своего брата . А на следующий день пришло письмо из Парижа от матери. Французский престол стал вакантен, и Екатерина Медичи хотела видеть на нём любимого сына. Чтобы усыпить подозрения поляков, Генрих сделал вид, что хочет передать матери регентство и даже назначить вице-короля Франции, но сам в это время готовил побег. 18 июня он дал в Вавельском замке большой пир. После того как все присутствовавшие вельможи уснули под столом мертвецки пьяными, Генрих в обстановке строжайшей секретности, не уведомив сенат, в сопровождении нескольких придворных покинул Вавель и двинулся в сторону границы. За королем снарядили погоню, которую возглавил войницкий каштелян Ян Тенчинский. Тот нагнал Генриха, но король сумел убедить вельможу, насколько важно его присутствие сейчас во Франции и пообещал вернуться через несколько месяцев. Генрих возвращался на родину, избегая протестантских территорий, и 3 сентября уже ступил на французскую землю. Тем временем в августе в Польше был созван сейм, поставивший Генриху условие вернуться к июню 1575 года. Не сделав этого, Генрих потерял права на польский трон.

11 февраля 1575 года Генрих короновался в Реймсском соборе, а уже через два дня женился на Луизе до Лорьен-Водемон. Новый король был умён и красноречив, однако военным и государственным делам предпочитал придворную жизнь и праздность. Генрих окружил себя несколькими любимчиками ("миньонами") из числа придворных. Подобно женщине он носил серьги, кольца, браслеты, красил волосы, подводил брови, румянил щеки. Всё это давало повод подозревать короля в гомосексуализме, хотя многие его "миньоны" были известны как храбрые рыцари и покорители дамских сердец. В 1578 году состоялась знаменитая дуэль, на которой практически все "миньоны" короля погибли. Тела погибших были похоронены в прекрасных мавзолеях, построенных специально для них. В живых остались лишь двое, Жуайез и Эпернон, которых Генрих осыпал безмерными почестями. Однако меланхолия короля всё больше и больше усиливалась, и он стал подумывать об уходе в монастырь.

Картина Шарля Дюрупа, первая половина XIX века

Тем временем назревало новое противостояние с гугенотами. Не имея средств на продолжение войны, король пошел им на уступки. Гугеноты получили свободу вероисповедания и возможность участия в местных парламентах. Таким образом, некоторые населенные пункты, населенные исключительно протестантами, фактически стали независимыми от власти короля. Недовольный таким поворотом дел Генрих Гиз начал образовывать в разных областях Франции тайные общества защитников католической веры (Католическую Лигу), и вскоре мог оказаться во главе мощнейшего религиозного движения, однако король случайно узнал о существовании Лиги, и тут же узаконил её образование, сделав себя её главой.

В 1584 году неожиданно скончался младший брат короля, Франциск Алансонский. Перед бездетным королем встал вопрос о престолонаследнике. Ближайшим кровным родственников в 21 колене оказался... предводитель гугенотов . Такая перспектива не входила в планы Гизов. Они заручились поддержкой и папы , проклявшего .

В 1585 году Генрих был вынужден подписать Немурский эдикт, запрещавший любое вероисповедание, кроме католического. Это привело к вспышке новой войны, известной как "Война трёх Генрихов" (Валуа, Бурбона и Гиза). одерживал одну победу за другой. 12 мая 1588 года вспыхнуло восстание в Париже. Генрих III в спешном порядке уехал в Блуа, а в столицу вступил Гиз, уже чувствовавший себя королём. Генрих III созвал Генеральные штаты, на заседание которых был приглашен и Гиз. 23 декабря 1588 года по дороге на заседание на него напали сорок пять телохранителей короля, перебившие всю охрану герцога и прикончившие его самого несколькими ударами кинжала. На следующий день был убит и младший Гиз, кардинал Людовик Лотарингский. После этих преступлений большинство подданных отвернулось от короля. Папа проклял и его тоже.

Генриху III ничего не оставалось как заключить союз с , признав того своим наследником. Вместе они осадили Париж. На время осады король остановился в Сен-Клу. Там у него испросил аудиенции монах-доминиканец Жак Клеман. Он передал Генриху какие-то бумаги. Когда король углубился в чтение, монах выхватил из-за пазухи стилет и вонзил его в живот монарха. Генриху удалось вынуть стилет и нанести Клеману ответный удар (когда тот выскочил из комнаты, королевские телохранители добили его). Истекающего кровью Генриха положили на кровать. Врачи зашили ему живот, но в ночь на 2 августа 1589 года он скончался. Смерть Генриха вызвала бурную радость в Париже и послужила поводом для празднеств и благодарственных молебнов в церквях.